Жалистненькое про Синенькое
Apr. 14th, 2007 02:00 amСказочку про синенькое заказала свет моих очей юзер
khein. Традиционно все претензии - к ней. А я спать пойду.
Уже под утро Катарине приснилось, что она сидит в кондитерской на углу и ругает подавальщицу Селию за пролитый кофе. Селия в катаринином сне пыталась стереть кофейную лужу рукавом бархатного платья и плакала - громко и безнадежно.
Катарина открыла глаза. Плакала Жука.
- Что, что с тобой? - испуганно спрашивает Катарина. - Что приснилось? Что болит?
- Си...синенькое, - давясь слезами выговаривает Жука. - Синенькое пропало!
Катарина уже все перепробовала, но ни отвлечь, ни успокоить Жуку так и не сумела.
Жука покорно позволила себя умыть и переодеть, и даже съела стаканчик йогурта и полвафли, но так при этом плакала, что Катарина чувствовала себя убийцей.
- Жукиня, зайчик мой! - Катарина уже сама чуть не плачет. - Ну скажи, что с тобой? Какое синенькое тебе нужно? Скажи, я тебе его дам!
Жука мотает головой, разбрызгивая слезы.
- Ты не дашь!!! Оно пропало!!!
В одиннадцать Катарина не выдержала и позвонила тете Дионизии.
- Да ребенок же заболевает! - закричала тетя Дионизия, и Катарина почти увидела ее трагически вздернутые брови и раздувающиеся ноздри. - Ты хотя бы догадалась смерить ей температуру?!
Тетя Дионизия считала Катарину никудышной матерью, и не скрывала этого.
- Когда-нибудь ты уморишь бедную крошку, - говорила она, сидя у Катарины на кухне и звучно прихлебывая полезную тизану из катарининой чашки в маках. Тизаны тетя Дионизия заваривала сама и всегда носила с собой в пузатеньком термосе.
Катарина прижимает губы ко лбу плачущей Жуки. Лоб холодный и немного влажный.
- Нет у нее температуры, - говорит Катарина в трубку.
- Это ничего не значит, - недовольно отвечает тетя Дионизия. - Немедленно веди ребенка к врачу! Или я сама ее поведу!
- Синенькое! - рыдает Жука, уткнувшись Катарине в колени.
В поликлинике Жука плакала вначале совсем тихонечко, потом все громче и громче, потом упала на пол и заколотила по нему кулаками. Люди в очереди косились неодобрительно. Катарине захотелось оставить Жуку и сбежать.
- А вот где у меня мешок? - говорит неопрятная старуха в грязной юбке с надорванным кое-где подолом. У старухи только один зуб - длинный, как бивень, покрытый неприятным зеленоватым налетом.
Жука даже не поворачивается в ее сторону. Ей абсолютно все равно, где у неопрятной старухи мешок.
- Си-нень-ко-е! - кричит она сквозь слезы.- Си-нень-ко-е!
- Если бы ты была моей дочкой, ты бы у меня уже получила! - шипит старуха.
Катарина чувствует, что с нее хватит.
- Если вы скажете еще одно слово моему ребенку, я вас ударю, - говорит она.
До врача так и не дошли. Жука вдруг встала с пола, тщательно отряхнулась, и помчалась к выходу, заливаясь слезами. Катарина поймала ее уже в холле, но обратно тащить не стала. Жука - устала что ли? - покорно дала руку, и больше не убегала, и даже кричать перестала, только всхлипывала жалобно и бормотала про синенькое, которое пропало.
- Да что же это такое?! думает Катарина. Что я за мать такая, что никак своему ребенку синенького не найду?
- Пойдем, заинька, - говорит она вслух. - Поищем твое синенькое.
Домой пришлось возвращатся на такси. Жука - уже переодетая в новый синий джинсовый сарафан и лазурную водолазку - уснула прямо в обувном магазине, где Катарина примеряла ей синие туфельки.
Дома Катарина аккуратно ее раздела - Жука только вздохнула, но не проснулась - и уложила в постель. И сама прилегла рядышком. Думала, что полежит часик и встанет делать ужин, но как-то незаметно задремала.
Рано утром выспавшаяся бодрая Жука тянет Катарину за нос и за ухо. Жука требует на завтрак вафлю, кофе с молоком, йогурт и яблоко. Катарина встает и, пошатываясь, бредет в ванную. По дороге бросает взгляд на часы. Надо же, как ее угораздило проспать почти четырнадцать часов?
Пока Жука ела свою вафлю, Катарина ходила по квартире в поисках "синенького". Она смутно помнила, что вместе с сонной Жукой принесла вчера домой синий рюкзачок, а в нем - синего гнома с дурацкой ухмылкой, две пары лазурных колготок, светло-голубую сумочку из соломки, ярко-синюю собачку и что-то еще. Но куда оно все делось? И где новый Жукин сарафан и водолазка?
- Пропало, - говорит Жука, выглядывая из кухни.
- Что?! - Катарине становится страшно. Еще одного дня, как вчерашний, она точно не выдержит.
- Синенькое пропало, - спокойно поясняет Жука.- И я хочу еще вафлю.
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
Уже под утро Катарине приснилось, что она сидит в кондитерской на углу и ругает подавальщицу Селию за пролитый кофе. Селия в катаринином сне пыталась стереть кофейную лужу рукавом бархатного платья и плакала - громко и безнадежно.
Катарина открыла глаза. Плакала Жука.
- Что, что с тобой? - испуганно спрашивает Катарина. - Что приснилось? Что болит?
- Си...синенькое, - давясь слезами выговаривает Жука. - Синенькое пропало!
Катарина уже все перепробовала, но ни отвлечь, ни успокоить Жуку так и не сумела.
Жука покорно позволила себя умыть и переодеть, и даже съела стаканчик йогурта и полвафли, но так при этом плакала, что Катарина чувствовала себя убийцей.
- Жукиня, зайчик мой! - Катарина уже сама чуть не плачет. - Ну скажи, что с тобой? Какое синенькое тебе нужно? Скажи, я тебе его дам!
Жука мотает головой, разбрызгивая слезы.
- Ты не дашь!!! Оно пропало!!!
В одиннадцать Катарина не выдержала и позвонила тете Дионизии.
- Да ребенок же заболевает! - закричала тетя Дионизия, и Катарина почти увидела ее трагически вздернутые брови и раздувающиеся ноздри. - Ты хотя бы догадалась смерить ей температуру?!
Тетя Дионизия считала Катарину никудышной матерью, и не скрывала этого.
- Когда-нибудь ты уморишь бедную крошку, - говорила она, сидя у Катарины на кухне и звучно прихлебывая полезную тизану из катарининой чашки в маках. Тизаны тетя Дионизия заваривала сама и всегда носила с собой в пузатеньком термосе.
Катарина прижимает губы ко лбу плачущей Жуки. Лоб холодный и немного влажный.
- Нет у нее температуры, - говорит Катарина в трубку.
- Это ничего не значит, - недовольно отвечает тетя Дионизия. - Немедленно веди ребенка к врачу! Или я сама ее поведу!
- Синенькое! - рыдает Жука, уткнувшись Катарине в колени.
В поликлинике Жука плакала вначале совсем тихонечко, потом все громче и громче, потом упала на пол и заколотила по нему кулаками. Люди в очереди косились неодобрительно. Катарине захотелось оставить Жуку и сбежать.
- А вот где у меня мешок? - говорит неопрятная старуха в грязной юбке с надорванным кое-где подолом. У старухи только один зуб - длинный, как бивень, покрытый неприятным зеленоватым налетом.
Жука даже не поворачивается в ее сторону. Ей абсолютно все равно, где у неопрятной старухи мешок.
- Си-нень-ко-е! - кричит она сквозь слезы.- Си-нень-ко-е!
- Если бы ты была моей дочкой, ты бы у меня уже получила! - шипит старуха.
Катарина чувствует, что с нее хватит.
- Если вы скажете еще одно слово моему ребенку, я вас ударю, - говорит она.
До врача так и не дошли. Жука вдруг встала с пола, тщательно отряхнулась, и помчалась к выходу, заливаясь слезами. Катарина поймала ее уже в холле, но обратно тащить не стала. Жука - устала что ли? - покорно дала руку, и больше не убегала, и даже кричать перестала, только всхлипывала жалобно и бормотала про синенькое, которое пропало.
- Да что же это такое?! думает Катарина. Что я за мать такая, что никак своему ребенку синенького не найду?
- Пойдем, заинька, - говорит она вслух. - Поищем твое синенькое.
Домой пришлось возвращатся на такси. Жука - уже переодетая в новый синий джинсовый сарафан и лазурную водолазку - уснула прямо в обувном магазине, где Катарина примеряла ей синие туфельки.
Дома Катарина аккуратно ее раздела - Жука только вздохнула, но не проснулась - и уложила в постель. И сама прилегла рядышком. Думала, что полежит часик и встанет делать ужин, но как-то незаметно задремала.
Рано утром выспавшаяся бодрая Жука тянет Катарину за нос и за ухо. Жука требует на завтрак вафлю, кофе с молоком, йогурт и яблоко. Катарина встает и, пошатываясь, бредет в ванную. По дороге бросает взгляд на часы. Надо же, как ее угораздило проспать почти четырнадцать часов?
Пока Жука ела свою вафлю, Катарина ходила по квартире в поисках "синенького". Она смутно помнила, что вместе с сонной Жукой принесла вчера домой синий рюкзачок, а в нем - синего гнома с дурацкой ухмылкой, две пары лазурных колготок, светло-голубую сумочку из соломки, ярко-синюю собачку и что-то еще. Но куда оно все делось? И где новый Жукин сарафан и водолазка?
- Пропало, - говорит Жука, выглядывая из кухни.
- Что?! - Катарине становится страшно. Еще одного дня, как вчерашний, она точно не выдержит.
- Синенькое пропало, - спокойно поясняет Жука.- И я хочу еще вафлю.