как я провел (просто хроника, часть вторая)

За два часа до моего отъезда в Москву обнаружилось, что португальское консульство больше не принимает приглашений, написанных, как бог на душу положит, а хочет специального бланка, заполненного и заверенного у нотариуса. Это Графиня и Владивостокская Серега понесли было документы на визу, тут-то их и порадовали. А они - меня. А я что? Я попыталась дозвониться до консульства и тоже кого-нибудь порадовать, но меня не соединили, а тут и самолет подоспел.
Хорошо же, подумала я, добрые люди, тогда я приду к вам лично и приглашу Графиню и Серегу прямо у вас на глазах.

С Графиней мы договорились встретиться в какой-то присутственный день в половине девятого на Проспекте Мира. Я прекрасно все рассчитала: во сколько вставать, в каком ритме собираться, какой транспорт ловить. Но накануне у меня что-то не задалось, (или, наоборот, задалось чересчур, я уже не помню), и от этого до двух часов ночи я пила виски в приятной компании. А от виски я плохо сплю, мучаюсь головной болью, и вообще как-то маюсь всею мною. К тому же, меня догнала запоздавшая акклиматизация.
Поэтому, проскрипев пару часов, я встала и поехала на Проспект Мира. К семи утра. Что я хотела там найти в это время, я не знаю, можно предлагать версии.

***
А что у людей в московском метро с лицами (НЕ в семь часов утра, а вообще все время)? Раньше они выражали хотя бы агрессию, а сейчас не выражают ровным счетом ничего. А когда человек с ничего-не-выражающим лицом вдруг встает и, глядя куда-то в переносицу, говорит бесцветным голосом, садитесь, мол, пожалуйста, становится очень не по себе.

***
На проспекте Мира я прямо из метро пошла в Шоколадницу. Если верить расписанию, работала она с восьми утра, но прочь меня не погнали, а, наоборот, усадили, запорхали вокруг и защебетали. Я помнила, что от утренней мизантропии мне обычно помогает кофе, а от тошноты - что-то горячее и сладкое, поэтому спросила себе каких-то блинчиков с творогом, много кофе и, в порыве вдохновения, свежевыжатого апельсинового сока.
Сок оказался приятным. Остальное я так и не сумела заставить себя попробовать. Ко мне время от времени подходила милая чистенькая девочка и спрашивала: у вас все в порядке? Да, говорила я, все прекрасно. Вам нравится ваш завтрак? Очень нравится. Но вы же ничего не съели, беспокоилась девочка. Мне не хочется. Может, вам принести что-то другое? Не надо, меня вполне устраивает это. Может, вам подогреть? Нет, оно все идеальной температуры. Тогда почему же вы не едите?! Мне не хочется.
Когда мы прогнали этот диалог по второму кругу и пошли на третий, я решила позвонить Графине и попросить ее меня спасти.
О, сказала Графиня, сдавленным шепотом, а я как раз раньше встала, и тут шарашусь! Сейчас приеду!
И действительно, приехала. В какой-то момент я почувствовала, у себя в затылке дыру от чьего-то внимательного взгляда, одновременно с этим у меня зазвонил телефон, и глядящая на меня в упор Графиня поинтересовалась, где, хотела бы она знать, я сижу, потому что она меня - не видит.

***
Прямо у консульства нам попалась женщина, называвшая себя "Она". Девчонки, сказала она звучным голосом, помогите Ей дойти до вон того дома, потому что Она почти не видит! Впечатление было комичное и горестное одновременно, и не успели мы его распробовать, как откуда-то возникла небольшая барышня, и увела Ее к тому дому, а мы пошли к добрым людям - разыгрывать в лицах приглашение Графини и Сереги мною, а оттуда - будить Серегу баяном.

продолжение след